27 Июль 2011

Оглавление
Размещение Вещей. каприччио
1. МУЗЕЙ
2. ЧИП
3. ВОСТОЧНЫЙ ВЕТЕР. ПРИНЦИП домино
4. НАД СЕРЕБРОМ
5. КАМЕНЬ, ЛЕД И СТЕКЛО
6. ВЕЧЕР ДОЛГОГО ДНЯ
7. КЛЕСТ
8. ПРИНЦИП МАТРЕШКИ
Все страницы

2. ЧИП

Я возвращался из библиотеки, и, конечно, у меня было хорошее настроение, потому что прочитанное пробудило воспоминания, которые унесли меня далеко от нефтеналивной системы Нижневартовска. В библиотеке просматривал рукопись, полученную месяц назад вместе с вещами исчезнувшего флейтиста. В сумке оказались книги изотерического характера и несколько номеров газеты сибирских последователей Николая Рериха - «Знамя мира». Я как раз подходил к общежитию, когда дверь распахнулась, и на улицу вышли двое рабочих, волоча по земле гитару. Нет, это была чужая гитара, и все-таки смотреть было больно. Рабочие были пьяны, и я вспомнил, что сейчас там все пьяны, что кругом грязь, и стало совсем противно. Оттягивая время, свернул в уборную. Стоял над дырой и думал не о цветах. Но потом все равно направился в общежитие. Из дверей тянуло перегаром. На полу была грязь, валялись окурки. Проходя по коридору, миновал бак с питьевой водой. Вода была на полу. Видно, кто-то забыл завинтить кран, или опрокинул ведро с помоями. Переступив через лужу, я толкнул дверь в свою комнату.

так, что мы имеем «с гуся»? На восемь коек... раз, два, три... итого, десять мужиков. Как говорят в Одессе, мы имеем с гуся воду. А еще в Одессе говорят, мы имеем с гуся шкварки. На последней кровати у стены лежали «вольтом» Ильич с Дорониным. Рядом с ними Корочкин сидел в ногах у того, кто спал на моей кровати. Ильич и Корочкин общались, едва ворочая языками. Остальные не подавали признаков жизни. Придется отправиться на Обь, решил я: «Посижу там до десяти. Проспится. А не проспится, придется поднять. И ложиться спать. А завтра надо действовать. Уж лучше комары, чем пьяные. Если сам не пьяный. А мне нельзя. Да и толку-то? Голова будет болеть, а удовольствия - ноль!»

На Оби - здесь, внизу, куда три годы назад, мы ходили купаться, теперь картина несколько иная. Берега вроде бы те же, с нависшими над водой слоями торфа... но... гораздо ближе к забору базы перекочевал край обрыва под воздействием вешних вод... и выглядят они хуже... безобразнее, что ли?.. Хотя... плоты понагнали, как тогда. Но и размером они поменьше, и порядка в связках нет никакого. Многие бревна в одиночку дошли. Остальные на дне гниют, отравляя воду.

Прохладно... брр!.. Ветер холодный, резкий... Руки мерзнут... и голова... Небо хмурится - напоминает мятую промокательную бумагу, темно-синюю промокательную бумагу, которую поливали серной кислотой в школьном химическом кабинете. Только слева, у горизонта, еще светло, и лучи заходящего солнца слегка подсвечивают сиреневые облака. Время летнее, ночи не будет, а будет такая вот размазанность... Доносится музыка. Весь день в городе звучит «попсня». Кажется, сегодня выборы... В библиотеке сидел один - на пару с библиотекаршей. За весь день никто больше не приходил. Кому сейчас нужны книги? Книги - не водка. Книги не нужны никому.

«...Лежу и смотрю в потолок. Думаю: вот, прочел книгу. Пережил, насколько мог. насколько способен был пережить, а теперь что? Она уйдет? Растворится? А я останусь... Невыносимо!..

Вчера перед сном странно болела голова. Да что там странно! - болела самым кошмарным образом. Вынужден был подняться с постели и пройтись несколько раз по коридору. Мозги пекло так, словно туда залили кипятку. Оч-ченъ неприятно чувство!..

Нейрохирург «под коньячком». Почти постоянно. Даже в операционке. Ему, видите ли, прощается. Уникальные руки! Как из железа. Никогда не трясутся. Говорят, такие люди рождаются раз в столетие — чтобы делать операции на мозге. Жена бросила недавно его, потому что у подъезда день и ночь дежурила «скорая». Так говорят. «Попробуем обойтись безскальпеля», - сказал сегодня, просматривая результаты пункции. Зашел ко мне после полдника. Я не успел убрать со стола книгу, и речь зашла об Илиаде.

«Ты, конечно, в курсе, что персонажи Гомера никогда не присаживаются для того, чтобы поразмыслить, что им делать? — сказал нейрохирург. - Ими управляют боги. Боги заменяют грекам сознание. И вот что странно. В твоей голове деталь, отвечающая за контроль над сознанием, отсутствует, совсем как у древних греков. С чего бы это, а? У всех «контролер» имеется, а у тебя его нет...»

«Вы хотите сказать, что, в отличие от людей прошлого, в голове у каждого современного человека имеется деталь, отвечающая за осознание — некий органический «чип», с помощью которого осуществляется стандартизация восприятия действительности, не так ли?» - спросил, я. Вместо ответа нейрохирург принес мне книгу своего американского коллеги Джулиана Джейнса и сказал, что зайдет после ужина обсудить эту тему. Я был заинтригован. Но, пролистав книгу, убедился, что словосочетания, типа «бикамеральный разум», «когнитивный диссонанс», «planum temporale», оставляют меня глубоко равнодушным. А то, что psyche означает «жизнь», «живое состояние», a soma - «труп», «безжизненное состояние», я знал не хуже Джулиана Джейнса. Тем не менее, отсеяв терминологический мусор, понял, что, по мнению Джейнса, у большинства наших современников «чип» действительно имеется. Тот, у кого его нет, видит мир другими глазами...»

Я больше не мог читать - поднялся и, прыгая с бревна на бревно через просветы чистой воды, направился к берегу, а потом по берегу, - мимо трех сидевших на песке мужиков, которые пили мутный «белый портвейн» и громко разговаривали, - в общежитие.